Начало XX столетия не ознаменовалось для человечества долгожданным благоденствием, а бросило его прямо в кровавую бездну. Впервые в истории цивилизации началась война сразу всех против всех. Мало кому известно, что в Первой мировой войне также принимали участие Либерия, Гаити и Никарагуа. С азартом ввязавшись в эту войну Великая империя была к ней совершенно не готова. Как результат — огромные человеческие и материальные потери. Вторая Балканская война: Болгария и Сербия, было ли это запалом к началу большого локального конфликта перерастающего в мировую войну?
Новый документальный цикл про Первую Мировую войну от ТК «ОТР».
На пороге вечности. Фильм первый — Накануне.
Начало двадцатого века осталось в памяти европейцев как «прекрасная эпоха»: человечество накопило столько знаний, умений и материальных ценностей, что, казалось, дальше будут только прогресс и благоденствие. Этот дивный новый мир рухнул, когда боснийский серб Гаврило Принцип застрелил в Сараево наследника австро-венгерского престола Франца Фердинанда.
На пороге вечности. Фильм второй — Разъединенная Европа.
Кузен Ники против кузена Вилли – император Николай против кайзера Вильгельма. Болгария вместе с бывшим угнетателем Турцией — против вчерашней союзницы России. Впервые в истории – война всех против всех. Мало кто вспомнит, что в Первой мировой войне участвовали даже Либерия, Никарагуа и Гаити. Мясорубка, с которой начался двадцатый век, проявила лидерские качества тех людей, которые могли бы прожить спокойную жизнь, но вместо этого стали творить историю.
На пороге вечности. Фильм третий — Продается война.
За годы Первой мировой войны только в Германии число миллионеров удвоилось. Банкиры и военные промышленники получили колоссальные прибыли. Но профессор Николай Зелинский, создатель противогаза, принципиально не захотел зарабатывать на своем изобретении, которое по сей день спасает тысячи жизней.
На пороге вечности. Фильм четвертый — Прорыв.
Когда Россия с энтузиазмом ввязывалась в мировую драку, далеко не все понимали, что могучая империя к войне не готова. Огромные человеческие и материальные потери обрушили авторитет государства. С тех пор даже победы, подобные Брусиловскому прорыву, воспринимались страной как достижения вопреки монархии, а не благодаря ей. Писатель Михаил Пришвин безжалостно фиксирует в своем дневнике хронику перемен в общественном сознании накануне Февральской и Октябрьской революций.